Персонажи
#WomenInStyle: Мария Федченкова – врач-реаниматолог неонатальной реанимации в Салехарде
Фото © instagram.com/fedchenkovamaria/
Фото © instagram.com/fedchenkovamaria/
Фото © instagram.com/fedchenkovamaria/
Фото © instagram.com/fedchenkovamaria/
Фото © instagram.com/fedchenkovamaria/
Мария похожа на эльфа. Ей 29. У нее прекрасный вкус. Как многие блогеры Инстаграма она чудесно фотографирует, замечательно вяжет, красиво позирует. А вот посты у нее написаны не по-инстаграмному мощно. Их надо бы собрать в книгу и издать: материал претендует как минимум на литературную премию. Возможно, это потому, что у Маши есть очевидный писательский талант, но скорее, потому, что ей есть, о чем рассказать – в офлайне доктор Федченкова каждый день оказывает экстренную помощь новорожденным, борется за крохотные жизни. Происходит это подвижничество в условиях тундры: живет и работает доктор Маша в Ямало-Ненецком автономном округе.
Я представила Марию на своей странице в ВКонтакте, попросив подписчиков задать ей вопросы. И самый красивый реаниматолог российского Крайнего Севера честно на них ответила.
Елена Торопкова: Уважение, коллега! Маша, вы родом из этих мест? Экстремал? Удачи!
Мария Федченкова: Благодарю за удачу, всегда приятно иметь дополнительную! Нет, я родом из Смоленской области. И как бы это странно ни звучало, я человек, любящий комфорт. Но так выбрала, и теперь пробую такую жизнь на вкус.
Оксана Дымова: Мария, а вы с Севером навсегда или как пойдет?
Мария Федченкова: Это эксперимент, в начале я давала себе год Крайнего Севера, чтобы прожить все сезоны. В первый месяц я думала, что не переживу и трех месяцев. Сейчас уже почти два года, не знаю, как выйдет дальше. Посмотрим!
Саша Денисова: Как ваши коллеги относятся к вам? Каково это – быть профессионалом в такой сложной профессии и таких холодных условиях?
Мария Федченкова: У меня изредка только случались истории вроде «а сколько вам лет и какой в вашем возрасте опыт», а так еще одна моя «суперсила» – находить со всеми общий язык или дистанцироваться от тех, с кем неприятно.
Анна Ковалева: Как вы приспосабливались к новым и, можно сказать, экстремальным условиям жизни? Что вам помогало?
Мария Федченкова: Знание циклов своего организма, помощь в коррекции дефицитов по микроэлементам. Организация максимально привычного для меня комфорта. Забота о теле. Это придает силы. Труднее всего давалась адаптация к полярной ночи и полярному дню. Я много спала. И скорректировала питание в сторону большего количества жиров.
Наталья Лойд: Наверное, всё-таки заведу Инстаграм, так интересно было бы читать о вашей работе! Кстати, в Америке существуют волонтёры, которые приходят в реанимацию к новорожденным недоношенным детям, чтобы просто вот так их держать, чтобы малыши чувствовали человеческое тепло. Я узнавала, туда прямо очередь и отбор, в общем, просто так не попасть, желающих очень много! А есть ли специально приставленные люди для этого у вас на работе?
Мария Федченкова: В России иные стандарты, нормативы и СанПиНы (прим. ред. – санитарные правила и нормы) И менталитет тоже. Сейчас я работаю в таком отделении, где поток пациентов невелик, в реанимации чаще всего 3-5 пациентов, и есть возможность, чтобы ребенок находился на лечении и выхаживании с матерью, и у медсестер есть возможность уделить большее внимание ребенку. Из волонтерских организаций – наша горячо любимая и Минздравом разрешенная «28 петель», которая дарит нам вязаные вещи для недоношенных.
Миляуша Мунирова: Вы — девушка красивая и живая. Скажите, пожалуйста, почему так важно вязать новорожденным детям? Это обязательно должна делать мама?
Мария Федченкова: Благодарю за комплимент. Это такой многоуровневый вопрос! С практической точки зрения, новорожденные, а особенно недоношенные, имеют трудности с терморегуляцией, и вязанные шерстяные вещи помогают греть и осуществлять тактильную стимуляцию (это важно для недоношенных). В отделениях реанимации мы используем комплекты «шапочка, носочки, жилетка и плед» – помогает в выхаживании. Существует чудесный клуб волонтеров «28 петель», который вяжет для новорожденных в отделениях реанимации страны.
Есть еще более тонкая, менее уловимая моя точка зрения. Недоношенные дети — невидимые дети, они не выписываются в праздничных конвертах на третьи сутки жизни, они с первого дня проходят большой путь борьбы за жизнь и здоровье и часто имеют свои потребности. И вязаные вещи для них — это способ быть увиденными. «Малыш, вот очень маленькие носочки для тебя». Часто, в отделении реанимации ограничено посещение мамы, и связать своему ребенку что-то теплое — это как передать часть заботы и любви.
Татьяна Абзалетдинова: В какой ещё профессии вы могли бы себя видеть кроме врача? И я тоже хочу сказать огромное человеческое спасибо за сохранённые жизни вам и неонатологам РКБ имени Середавина города Самары, которые выходили мою торопыжку полтора года назад.
Мария Федченкова: Я иногда об этом думаю, правда в ключе «кем бы я смогла работать, когда больше не будет сил работать врачом». Думаю, что все же моя «суперсила» — помогающие профессии, может быть, няня или массажист. Но иногда хочется чего-то совсем другого вроде флористики или работы гидом, организатором праздников, швеей.
Аниса Смирнова: Маша, вы прекрасны! Как вы восполняете свои физические ресурсы?
Мария Федченкова: Благодарю! У меня нет ответа, или чек-листа, или рецепта. Я не гуру, я живая женщина. Бывала в разных состояниях ментальных, психических и физических после дежурств и трудной работы по 12 суточных смен… Однажды пережила предынсультное состояние, очень испугалась и поняла, что если я умру, то больше ничего не будет. Я у себя одна, и мне важно не быть жертвой своих благих намерений. Чаще задаю себе вопрос «Как я сейчас себя чувствую?», честно на него отвечаю, и исходя из этого ответа, даю себе заботу. Базовое: сон, еда, активность. Дополнительное: время без гаджетов, время на природе, чайная церемония, вязание, кино и книги.
Наталья Кузнецова-Бобовкина: Сама девушка на фотографии как будто написана средневековым мастером. Из того времени. Хочется узнать, как вы энергетически восстанавливаетесь?
Мария Федченкова: О, благодарю! И шлю ваши слова себе в подростковом возрасте, там они бы очень согрели, потому как я была переживающим за внешность подростком, желающим все исправить. Чуть выше отвечала про восстановление. Но если еще добавить про энергетический аспект, мне помогло осознание того, что истории моих пациентов мне не принадлежат. Сейчас поясню: например, я как врач знаю, что ребенку показана реабилитация или какой-то определенный вид лечения, но его семья считает иначе. В начале работы я старалась переубедить, крутила в голове, как уговорить, засыпала с этой мыслью и просыпалась, оставляла на работе очень много себя. А потом перестала. Выбор каждого — поступать так, как он считает нужным: семья решила, что верно вот так, стоит принять их выбор, выходить с работы и оставлять все мысли о ней на пороге отделения. Учусь все еще этому.
Татьяна Брейкина: Очень красивая девушка со сложной профессией. Вопрос один: как морально справляетесь с неизбежными случаями в работе реаниматолога?
Мария Федченкова: Речь о смерти? В первый год работы «умирала» с каждым пациентом. Но здесь очень тонко, я ищу баланс. Мне не нравится делать вид, что ничего не произошло, что это рутина такая. Это не так. Подавление эмоций для меня хуже их проявления, но мне не нравится быть эмоционально разбитой. Я делаю что-нибудь хорошее для памяти об умершем: зажигаю свечу, делаю доброе дело, маленькую благотворительность, если у меня есть возможность, даю себе выходной и гуляю среди природы, замечая, что смерть – часть цикла жизни. Очень горюешь, когда жалеешь себя и свое «всесилие», когда кажется, что можешь все решить и исправить и все такое. Но это не так.
Елена Андросова: Как в свои 29 лет и при такой сложной, но необходимой профессии, удаётся быть ещё и творческим человеком с большим потенциалом?
Анна Синица: Какие шикарные фотографии! Ещё раз убеждаюсь, что вне зависимости от профессии, красота живет внутри. При такой профессии, как у вас, каждый день рядом море эмоций. Откуда вы черпаете силы, чтобы видеть красоту жизни и мира, чтобы делиться ей в фото и в текстах?
Мария Федченкова: У меня нет четкого ответа на этот вопрос. Я люблю все эти части своей жизни и учусь их совмещать. Для меня важно все делать без насилия над собой, тогда это наполняет.
Я не фотографирую и не пишу, если нет сил, если нечего сказать. Но когда я проявляю себя через творчество – мне хорошо. Когда я вижу живое, будь то картинка или событие, я чувствую себя цельно. Я наблюдатель и исследователь по натуре, это дает моей жизни вкус. Мне кажется, нет никакого колодца энергии, но есть росинки-капельки на всем окружающем пространстве.
Инесса Смирнова: Как вы проводите свободное время? Остается ли время на хобби и увлечения?
Нина Петрова: Как вы отдыхаете? Какие книги читаете и какие фильмы смотрите?
Мария Федченкова: Много завариваю чая в личных чайных церемониях, читаю и вяжу. Для меня хобби — это часть моего дня, оно встроено максимально из возможного.
Стараюсь прогуляться, сходить на занятия по растяжке, жалею, что тут невозможен бассейн. Иногда, если чувствую, что так нужно сейчас, — лежу и ем чипсы. Слушаю, чего хочется прямо сейчас. Из книг, например прямо сейчас «Рассечение Стоуна», из фильмов «Облачный Атлас».
Надежда Истомина: Какую одежду вы носите? Как вы любите одеваться вне работы?
Мария Федченкова: Я как-то считала в процентах: до 79% времени я провожу в униформе и в домашнем, в связи с чем, кстати, для дома — нарядный костюм из муслина. Одежды у меня не много, все помещается в чемодан, кроме пальто, и я люблю поддерживать маленькие локальные бренды, когда за вещью стоит человек или семья, например, «Сурепка» или «Ле».
Анна Чернышова: Вы живете и работаете в Салехарде. Где вы любите путешествовать?
Мария Федченкова: Живу я здесь не так чтобы долго, поэтому сейчас это путешествия к любимым людям понежиться-повидаться. О большем и не мечтается.
Зоя Трубочкина: Какие у вас планы на жизнь?
Мария Федченкова: Такой вопрос, что не ответишь лишь бы что. Какой-нибудь там цитатой или философской мудростью. Не люблю отвечать, лишь бы ответить, а правда очень интимна. Оставлю ее себе.
Эльвира Холикова: О чем вы мечтаете?
Мария Федченкова: Классный вопрос, чтобы завершить! Прямо вот сейчас есть большая цель-мечта — свое место, которое я смогу назвать домом…
И спасибо еще раз за возможность быть частью этой истории, за внимание ко мне!
